|
Ия Сапина - рассказ
- Ты, мама, совсем неправильно нас воспитала, - воскликнула дочь однажды прямо с порога, вместо «привет, мамуля», но целуя меня в щеку. - Нам (она имела в виду себя и своего брата) трудно жить: того не скажи, этого не делай, так не думай, - продолжила свой монолог, снимая обувь и куртку и проходя в кухню к столу, где ее ожидал накрытый стол, моя повзрослевшая девочка.
- Прости, родная, мои просчеты в твоем воспитании. В свое оправдание скажу лишь, что я очень старалась быть полезной для вас в детстве, но при этом не ограничивать в самостоятельности. Ты считаешь, что это не правильно?- Конечно, мама, вот когда я музыкой заниматься бросила по глупости, ты должна была меня хоть палкой, хоть ремнем заставить, - воскликнула дочь. |
||
- А у меня другое мнение по этому поводу. Насильно я заставить могла, конечно, но это было бы подчинение моему желанию, моей воле. А человек, хоть и ребенок, сам должен уметь выбирать для себя то, что ему необходимо. Хочешь играть на пианино - начинай учиться сейчас.
- Скажешь, тоже! Сколько мне лет?!
- Ты для себя хочешь научиться играть или для выступлений на сцене?
Если для себя, то никогда не поздно научиться чему-нибудь, что еще не освоено. Вот я, например, прямо сейчас учусь воспитывать правильно своих взрослых уже детей.
- Ой-ой-ой, мамуля!
- Руки вымой и садись, поешь, Пупочка, - кивнула я в ответ в сторону ванной комнаты, а потом кухни.
- Ты для себя хочешь научиться играть или для выступлений на сцене?
Если для себя, то никогда не поздно научиться чему-нибудь, что еще не освоено. Вот я, например, прямо сейчас учусь воспитывать правильно своих взрослых уже детей.
- Ой-ой-ой, мамуля!
- Руки вымой и садись, поешь, Пупочка, - кивнула я в ответ в сторону ванной комнаты, а потом кухни.
Дочка автоматически выполнила все, что было сказано, и замолчала на некоторое время, с удовольствием поглощая любимый грибной супчик с гренками и поглядывая на второе блюдо в виде двух аппетитных блинчиков со сметаной. Рот был занят, монолог прервался.
- Выросла моя ласточка, - думала я, разглядывая ее пристально. - Вот уже и критикует меня, значит, анализирует события наедине с собой и размышляет о том, «что такое хорошо» и «что такое плохо».
- Уф-ф-ф, - сказала дочка, передвигая тарелки, чтобы приступить к блинчикам.
- Выросла моя ласточка, - думала я, разглядывая ее пристально. - Вот уже и критикует меня, значит, анализирует события наедине с собой и размышляет о том, «что такое хорошо» и «что такое плохо».
- Уф-ф-ф, - сказала дочка, передвигая тарелки, чтобы приступить к блинчикам.
- В чем же трудности, Пупа? - спросила я.
«Пупой», «Пупиком», «Пупочкой» я иногда называла ее
намеренно, чтобы «взбодрить» в нашей общей памяти эпизод из далекого детства, как раз воспитательного значения. История этого эпизода уходила корнями ко дню рождения нашей дочки, которая оказалась единственной девочкой на два поколения двух фамилий. Мальчиков было много, а девочка у многочисленных родственников - одна. Обаятельная, как пупсик, кучерявая, большеглазая, пухленькая и очень послушная. Ее обожали все родные, умилялись ею знакомые и прохожие. Все хотели потискать, поцеловать, погладить, приласкать. К трем годам ласковый котенок начал выпускать коготки. Проявлять эгоистичные черты характера в виде заявлений: «хочу»-«не хочу», «буду»
- «не буду». И вот в один прекрасный воскресный день, даже вечер, когда в доме только-только появилось новое приобретение - магнитофон и на какой-то праздник собрались обе бабушки, произошел скандал. Вернее рев от обиды, что не ее первую начали записывать и тут же прокручивать, чтобы послушать, кто как поет или читает стихи.
По всем обычаям и традициям установившихся взаимоотношений малышке доставалось все наилучшее, наивкуснейшее, наипервейшее. А тут-сначала записали как пела одна бабушка с папиной стороны, потом другая - с маминой стороны, после нее старший брат, а уж за ним пригласили ее, «главную» и «ненаглядную».
- Где же Ляля?
Нет Ляли. Она в детской забилась в угол, обняла любимого пушистого игрушечного лемура и тихо плакала, размазывая слезы по щекам игрушкой.
- Идем, доча, сейчас будем тебя записывать. Ты нам песенку споешь или стихотворение расскажешь? - спросила я, делая вид, что не замечаю слез. При этом за руку вытягивая из угла обидевшегося ребенка, старалась исправить положение.
- А-а-а, - басом ревела ненагляднаякрасуня трех лет от роду. - А-а-а, - упиралась изо всех сил, садясь на пол и мотая головой в знак несогласия.
Оценив непростую ситуацию, в которой я, на глазах свекрови и собственной мамы оказалась в роли плохого воспитателя своей дочери, я резко отпустила руку. Дочка плюхнулась на ковер, растерялась от такого с ней обращения, и затрубила еще пуще. Оставив дверь открытой, я прошла в гостиную. Намеренно громким голосом сообщила, что Ляля «не в голосе» и еще не решила точно петь ей или стихи читать, а когда решит, то сама придет и скажет.
- Что случилось? - спросили шепотом обе бабушки, понимая, что суть не в том, что я сказала.
-Что, что, эгоистку воспитали, «центропуп», а не девочка,с горечью констатировала я. - Залюбленная всеми, она не признает авторитетов, старшинства и не допускает впереди себя никого, даже вас, бабушек, а уж тем более - брата.
- Что это - «центропуп?» - не поняла свекровь.
– Это когда «эгоцентрик» и «пуп земли» сольются вместе,пояснила я. - Получается эгоистичный «пуп земли», вокруг которого все имеют лишь одно право - вращаясь, исполнять его, «пупа», прихоти.
- Ну и ну! - произнесла свекровь раздумчиво, то ли удивляясь моему определению, то ли моему перед ними с мамой откровению в своей родительской несостоятельности.Что же будем делать? - спросила моя мама, кивнув в сторону детской комнаты.
Муж и сын возились с магнитофоном, делая вид, что очень заняты, дочка отсутствовала, но ощущалось, что из этой проблемы все ищут выход. Как поступить сейчас, чтобы вирус эгоизма, поселившийся в характере нашего члена семьи не разрушил то доброе, чем старались наполнить душу ребенка и бабушки, и мы с мужем, и старший брат ее.
- «Центропупизм» лечится только хирургическим путем, констатировала я.
- Как? - спросила моя мама, педагог по образованию. Все остальные взрослые члены семьи были врачами.
- Пресечением всякий раз его проявлений, - ответила я.
- Хочешь быть во всем и всегда первой? Хорошо! Но если жизнь ставит условия, где надо быть последней, то не делай из этого трагедии. Хочешь лучший кусочек торта? Вначале отдай брату или бабушкам, а если останется, возьми и себе. Не хочешь мыть полы по доброй воле - будешь мыть по графику, но как все.
- Но, это же очень строго, доча, - жалобным голосом попыталась возразить моя мама, - она все же маленький ребенок.
- Нет, мамуля, она эгоистичный человечек, а вырастет, и станет эгоистичным человеком, улавливаешь? Мы сейчас уже видим сорняк в ней прорастающий, так что же, ожидать пока этот сорняк заглушит все полезные ростки?
- Уж очень ты строго рассуждаешь, - возразила мне мама.
Я вздохнула в ответ. Свекровь молчала, покачивая головойто ли в знак согласия со мной, то ли своим мыслям.
В коридоре послышалось сопение и лемур высунул мордочку в дверной проем. Наш «центропупик», оставшись в одиночестве, перестал реветь и навострил ушки. А поскольку соболезнований по поводу слез никто не высказывал, к ней никто не кинулся с объятиями и утешениями, то ей стало скучно, и девочка принялась соображать: как же вновь завладеть вниманием взрослых, чтобы стать центром вселенной для них. Мы молчали. Шутка ее не вызвала желанного умиления. Тогда пришлось самой войти в комнату и подойти к отцу с братом. Старший брат на то и старший, чтобы помогать в трудную минуту. Как ни в чем не бывало, предложил: «пой» и, включив магнитофон, протянул микрофон к губам.
- А-а-а, - басом заревела вдруг наша артистка с новым вдохновением.
Сын не сразу выключил аппарат. Записал этот рев, тут же перекрутил пленку и включил. И вдруг, на фоне натурального плача возник плач в два голоса. «Артистка» замолкла, а все рассмеялись так азартно и весело, что и «центропупик» сменил гнев на милость и улыбнулся.
- Что же ты заплакала, доча? Надо было петь, - сказала я.
- Хочу про бычка-а-а, - протянула окончание, явно раздумывая о том, перевести ли его в слезы.
- Ну, давай про бычка, только громко, - дал ей в руки микрофон сын.
Идет бычок, качается,
Вздыхает на ходу.
Ой, досточка кончается,
(после паузы)
Я упаду сейчас.
А надо было бы сказать: «Сейчас я упаду».
«Пупик» переделал стишок на свой лад. Хоть немножко, хоть чуточку, но все же будет «по-моему». Вредность эгоиста, упрямство, зависит от наличия в этом человеке таких качеств как злобность или доброта. Как же наполнить детскую душу энергией добра? Вот вопрос! А как привить ребенку чувство равенства со всеми и справедливости? Не менее сложный вопрос для молодых родителей. А как развить в ребенке правдивость? Веками человечество трудится над этимипроблемами из поколения в поколение, из столетия в столетие. Но не всегда, не у всех и не все, к сожалению получается. В чем же дело? И что делать мне, родительнице, если я уже об этом задумалась и хочу найти способ как же мне быть? Как воспитать собственных детей достойными людьми? Этого мне очень хотелось. Тут возьми и попади в руки книга, где черным по белому написано было древнейшим мудрецом, что родители могут передать своим детям только то, что имеют у себя за душой и в разуме. И лишь столько могут передать, сколько они сами имеют, и сколько их дети захотят взять от них как пример для подражания, не больше. Родитель справедлив - ребенок получится его копией. Родитель не всегда справедлив? Не со всеми? С кем? Это надо увидеть.
Вглядись, родитель, это твоя копия рядом с тобою. Ребенок неправдив? Оглянись, родитель, где и когда допускал или допускаешь хитрость и лицемерие? С кем? Мудрец советовал родителям и учителям заниматься самопознанием и самовоспитанием, а дети, уверял он, унаследуют все, чем обогатишь свою душу, свои чувства, свой характер, свои мысли и поступки. Оказывается, утверждал Мудрец, самый действенный способ для воспитания в ребенке чувств, присущих достойному человеку - это стать самому достойным настолько, чтобы ребенку захотелось быть похожим на тебя, родитель. Или на тебя, учитель.
- Вот он, оказывается, в чем секрет воспитания!? А мы, родители, очень часто пытаемся воспитать человека «говорением» и назидаем ребенку что такое «хорошо», а что такое - «плохо». А закон велит - не декларируй, но сам старайся быть хорошим, добрым, справедливым, заботливым, искренним человеком. Будь таким и в мороз, и в жару, и в горе, и в радости, и в здоровье, и в болезни, и в усталости, и в бодрости... Ох, как это трудно! Очень трудно быть приличным, правильным, честным, правдивым, дисциплинированным и уважительным постоянно, особенно тогда, когда вокруг остальные слегка неприличны, немного неправильны, чуть-чуть нечестные, малость неправдивы, не всегда дисциплинированны и льстиво уважительны.
Я поняла, что «Пупочка» наша, повзрослевшая, преодолела в себе «вирусное заболевание», под названием - «центропупизм». Теперь, когда она ясно видела вокруг себя эгоистичных или злобных людей, какой бывала и сама иногда, в детстве, она, отрицательно относясь к эгоизму, как к явлению, не знала как себя вести, как строить с ними взаимоотношения. Не осознавая того, что жизнь уготовила естественное ей испытание на проявление нетерпимости к злу и терпения к людям, «носителям» «бациллы» этого самого зла, она то критиковала людей, то осуждала и горячилась, если ее не понимали. Человек, который сам недавно преодолел в себе какой-нибудь недостаток, осознанно потрудившись над его искоренением, не предполагает, что некоторая часть энергий, сродственных тому недостатку, все еще содержится в нем, в мыслях. Когда он строго и негативно относится к подобным недостаткам в других, пытаясь таких людей укорить, то люди отвечают тем же. Она их не уважала в мыслях, а они тем же отвечали, но на словах и в поступках по отношению к ней. Но если думала о людях уважительно, они тоже ей отвечали уважением.
- В чем же трудности, Пупа? - спросила я.
- Во всем, мамуля,-уже более мирным голосом ответила дочка, принимаясь за блины.
- Если я уступаю место в метро или в электричке, что тут плохого? А все на меня смотрят как на дуру.
- Все? И тот, кого ты усадила на свое место?
- Ну, ты скажешь, тоже! Тот человек чуть не целует меня.
- А остальные пожилые люди как реагируют?
- Вздыхают чаще.
- Так кто же смотрит «как на дуру»?
- Сверстники.
- Доченька моя, неужели они смотрят на тебя со злостью или говорят злые слова?
- Нет, но неуважительно как-то, насмешливо.
-Бедные дети! Они еще недостаточно хорошо воспитаны
или нет в них милосердия к пожилым и слабым? Сидеть самому всегда удобнее, чем стоять, да еще, если в проходе много людей и все толкаются. Они, эти молодые и насмешливые - эгоистичны. Можно сказать - больны «центропупизмом», - заключила я. - А ты - другое дело. Ты в этом эпизоде ведешь себя как вполне нормальный, нравственно здоровый человек, с хорошо развитым уважительным отношением к людям. Я горжусь тобой. И трудности твои надуманные.
Дочка опустила голову, тщательно пережевывая блинчик, и запивая его, чаем.
- Еще в чем трудности?
- В том, что на работе начальница все время вслух и при всех унижает, считает меня глупой, а самую трудную работу дает мне. И требует с меня строже, чем с других.
- Думаю, что ты не правильно трактуешь ее к тебе отношение. По логике, глупому сотруднику не станут доверять серьезную работу. А ты как реагируешь на такое поведение старшего по званию и по возрасту?
- Как, как, молчу и выполняю.
- Но злишься на нее?
- Злюсь, конечно.
-Тогда почему молчишь? Надо выяснить отношения, но только не при всех, а наедине. Скажи о том, что тебе не нравится, помня при этом о разнице в возрасте и различиях в статусе.
- Да в том-то и дело, что говорила уже.
- А она что?
- А она два дня меня не трогала, а после опять нашла к чему придраться.
- Да, придирается ли она? Может быть, ты неверно воспринимаешь ее к тебе строгое отношение?
- Что я, слепая? Вон Таньке все прощается, все за нее сама выправляет, а мне и запятую нельзя пропустить.
- О! Это высокая оценка твоих возможностей с ее стороны. Она надеется на тебя, как на самостоятельного человека и доверяет, как себе, потому муштрует так сурово именно тебя, чтобы ты засверкала еще ярче.
- Мам, ну о чем ты? О каком сверкании ты говоришь, если она меня выругала вчера за одну запятую при всех, а я всю ночь редактировала эту статью, чуть глаза не вылезли.
- Прости ей эту обиду, доча, ты даже не представляешь, как тебе в будущем будет легко и просто жить, если так строго с тебя спрашивают в самом начале твоей научной карьеры.
- В каком будущем? Где оно, это легкое будущее, если мне сейчас так трудно?!
- «Тяжело в учении, легко в бою», - произнесла я свою любимую фразу.
- Так то Суворов и солдаты, а я женщина и научный сотрудник.
- Какая разница? Речь идет о преодолении.
- Знаю, знаю, надо сделать трудное привычным, а привычное - радостным, - опередила меня дочь, понимая, что закончу свою речь я именно этой мудростью.
- Умница, садись, четыре.
Это была любимая поговорка у меня. На первом курсе в медицинском институте оценки преподаватель анатомии чаще всего нам ставил очень низкие. «Колы» и «двойки» покрывали весь лист в журнале, «тройки» были редки. А «четыре» он поставил лишь два раза. Одна из этих четверок досталась мне. Я поспорила тогда с подругами, что заработаю все же пятерку у него и вызубрила так раздел «кости», что меня зауважали в группе все тридцать четыре студента и студентки. Но меня не вызывали демонстрировать знания. И вот, когда контрольное занятие подходило к концу, все уже были опрошены, осталось трое не опрошенных, наш Х.Х., так мы его звали, сокращая непростое татарское имя ХияХискиякович, объявил, что меня и еще двоих оставшихся спросит завтра.
Утром дежурные принесли муляж скелета человека из его кабинета в аудиторию, и он велел мне рассказать все о правой верхней конечности. Я уверенно сняла с муляжа конечность (все кости в суставах крепились так, что их можно было отдельно разбирать и собирать) и вдруг обнаружила, что к руке прикреплена малая берцовая кость, а ей место в голени. Повернулась к преподавателю, он что-то читал в журнале. Я молча перевесила кости так, как положено, хотела вновь снять правую верхнюю конечность, чтобы отвечать, но услышала:
-Харашо, маладца, садись, четыре. Ана (она) все понял, не дурной, - пояснил он группе, показывая указкой то на меня, то на руку и ногу у скелета.
Оказывается, это специально было сделано, чтобы проверить: кто заметит? Вот почему вчера было столько колов и двоек на зачете!? Выходит, отвечающие студенты не заметили ни одной из его шуток?
- А почему не пять? - спросил кто-то.
- На «пять» даже я не знаю, - ответил Х.Х., - а вы - тем более.
Так я и пользовалась зачастую в жизни вместо похвалы этой крылатой фразой: - «Молодца, садись, четыре», что на самом деле означало наивысшую степень моего удовлетворения чем-то.
- Дочуня, ты все еще не можешь найти оправдания человеку, который тебя обижает?
- Не могу! Не всегда. Но иногда просто не хочу искать положительные черты, потому, что очень обидно.А ты вообрази в таком случае, что она немолодая, не верящая в Вечную жизнь женщина, которая боится одиночества и заката карьеры. Представь, что она хочет удержать бывшую свою славу, почет, прежнее уважение, но силы уже не те...
- Мам, ну надо же знать меру во всем! Если нет сил, то надо уйти во время, чтобы не быть смешной и жалкой, в конце концов.
- Да, насчет этого согласна. Лучше уйти на год раньше, чем на час позже. И не только с работы, но из гостей, из общего дела даже, когда оно наладилось.
- Да-а-а??? Почему?
- Таким образом, ты сумеешь воспитать в себе главную из всех добродетелей - чувство меры. Научишься отпускать ситуацию и перестанешь проигрывать в жизни.
- Да, ну? Неужели?
- Попробуй! Нет ничего убедительнее, чем личный опыт. Но ты не сказала мне, в чем еще состоит неправильность воспитания мною моих детей?
- В том, что мы какие-то не такие.
- А какие же вы?
- Если мне врут прямо в глаза, а я не могу этого сделать в ответ, думаешь легко это? Или когда обо мне судачат за спиной те, кого считала подругами, думаешь не противно? Но обиднее всего - это обвинение в том, в чем я не виновата совсем.
- Так не бывает, Пупа, поверь, - ответила я.
- Мама, ну вот не знаешь, о чем я, а говоришь, - возбужденно возразила дочь.
- Я не знаю конкретного случая, но знаю формулу поведения при общении человека с человеком.
- Опять ты про свое «зеркало»?
- Именно. Если ты сердишься, то это ты не права. Запомни. Это ведь простая формула.
- Нет, ты не хочешь меня понять, мама. Я, например, очень мирно и прилично пытаюсь объяснить своей соседке, в чем она не права, а она начинает сразу вскипать и говорить мне в ответ грубости. Где же тут «зеркало», где? Я ведь м-и- и-р-н-о разговариваю.
- Здесь не только закон зеркального отображения, но и магнитного притяжения вступает в силу. Заметь, в ответ от нее ты услышала то, что думала о ней. Говорила ты приличные слова, а думала, что она неряха, грубиянка и т.д. Эта самая «неряха и грубиянка» вступила с тобою во взаимоотношения так, как может поступать грубиянка и неряха. Твои мысли о ней - есть причина, а ее поведение и слова в ответ - это следствие. Ты спровоцировала эту форму ваших взаимоотношений, но не на земном плане, а на невидимом, на ментальном. Потому, если будешь искренне вести себя с человеком, то сама сможешь исправить положение.
- Что, прикажешь думать о неряхе, что она чистюля?
- Зачем же?! Попробуй общаться с человеком, но не с его недостатками, а с достоинствами. Тогда будешь правильнее реагировать на то, что тебе в ком-то не нравится.
- Как научиться спокойствию, если в людях одни недостатки? Они же все время так и стараются вывести из равновесия, особенно, если тебе повезло в чем-то, и ты радуешься чему-нибудь.
- А ты старайся думать «от добра» о человеке. Ищи в нем хорошее и пытайся строить взаимоотношения через призму видения в каждом человеке его добродетелей, а не только недостатков. Избегай близкого, доверительного общения с легко раздражающимися по любому пустяку ревнивыми и завистливыми людьми. Просто запомни, что это несчастные «наследники» вампиров. Они умеют лишать людей сил, здоровья, даже хорошего настроения. Они это и умеют, и даже любят, а потому, кого захотят, того лишат радости. Не впускай таких в свой круг общения.
- А если попадается такой человек, что в нем нет ничего хорошего, а мне приходится с ним общаться?
- Так не бывает.
- Бывает.
- Нет ни одного человека абсолютно плохого, как нет на земле и абсолютно хорошего человека. Если тебе не видны положительные качества, а лишь отрицательные, то это серьезный сигнал подумать о себе и зеркальном отображении. Значит, ты недостаточно хороша сама, или невнимательна к тому человеку, или с каким-то умыслом умаляешь его достоинства.
- Да не нужна она мне, чтобы я ее рассматривала и умаляла! - воскликнула дочь.
- Ну, если нет уважения, то зависть или ревность побуждают человека приуменьшать или вовсе не замечать достоинства в другом.
- Да, ладно тебе, мама, ты уж совсем меня не знаю за кого принимаешь. Думаешь, не понимаю, к чему ты клонишь?
- Если бы я так думала, то не говорила бы с тобою на такие серьезные темы, доча. Ты даже не представляешь, как я рада, что у меня получилось столь «неправильно» вас воспитать. От всей души желаю, чтобы ваши дети выросли бы не хуже моих.
- Скажешь, тоже, мамуля! - чмокнув меня в нос, засобиралась бежать к подружкам дочка.
Ия Сапина. Размышления : рассказы. - Черкассы : Издатель Чабаненко Ю. А., 2007. - 144 с.Серию книг о внутренней культуре человека продолжает книга "Размышления". Она дает возможность человеку задуматься над вечными истинами Любви, Верности, Преданности, Ответственности, Благодарности и, оглянувшись, усмотреть их проявления в обычной жизни.
Каждый рассказ книги продолжает приобщение читателя к сфере размышлений по вопросам созвучным его личным качествам. Данная книга не имеет ни одного ограниительного ценза, а потому рассчитана на всех читателей.
Немає коментарів:
Дописати коментар